Моя история. Ольга Ливерова

Мой девиз: «ПО ЖИЗНИ С УЛЫБКОЙ!» Я солидарна с Анджелиной Джоли: жизнь слишком коротка, чтобы проживать ее с сожалениями. Так что любите тех, кто относится к вам хорошо, прощайте тех, кто обидел, и верьте, что все происходит неслучайно

Я родилась в небольшом провинциальном городке Костромской области. В обычной семье. Мама-бухгалтер, папа-водитель. Я была третьим, младшим ребенком. В 4,5 года я попала под машину. Почему-то я отлично помню этот день. Я помню это утро, во что я была одета, какого цвета на мне были колготки и сандалии. Нелепая ситуация. Я шла на свадьбу своей тети c папой и старшей сестрой. Мама уже была там, помогала собирать невесту. По пути мы решили зайти к одной женщине за цветами. Нужно было перейти дорогу. Мы с папой остались на одной стороне, а сестра пошла к дому, где мы должны были взять цветы. В какой-то момент я вырвалась и побежала за сестрой, и в этот же момент из ворот дома выскочила собака. Я напугалась и хотела вернуться к папе, но… оказалась под колесами грузовика. Я помню, как папа нес меня на руках до больницы. Помню, что я разговаривала с ним. Вероятно от шока мне не было больно. В больнице меня осмотрел хирург и сразу же на скорой меня повезли в областной центр, в городскую больницу. Это время я уже помню только со слов мамы. Потому что началась череда операций. Изначально травма не была серьезной, была повреждена стопа, часть голени левой ноги и перелом бедра правой. Ногу можно было спасти, но начался мионекроз (газовая гангрена). Нога стремительно отмирала. Много ли надо ножке 4-летнего ребенка? Ампутация была сложная. Спасти не удалось даже колено. Мягкие ткани бедра пришлось убирать, чтобы остановить очаги гангрены. В общем получилась, как теперь говорят протезисты, очень сложная культя для протезирования. Я не могу использовать современные силиконовые лайнеры, которые повышают удобство носки и фиксацию протеза. Но тем не менее вот уже 45 лет я хожу на протезе, и не только хожу, но и делаю все, что обычные люди делают на двух ногах. Протезов за это время было много разных. Удобных, неудобных. Красивых, деревянных, алюминиевых, шинно-кожаных.

Однажды один протезист сказал про меня: «Да ей табуретку дай, она и на ней пойдет». Сейчас у меня отличный протез с внешним источником энергии, со стопой под каблук. И это очень здорово! Чувствовала ли я себя человеком с ограниченными возможностями? Нет. Вообще не чувствовала. Даже в детстве. Я была наравне со всеми детьми. Все прыгали в скакалку и я прыгала. Причем мне нужно было быть первой, перепрыгать всех и не сбиться. Только все прыгали на двух ногах, а я на одной. Протез в строну и через скакалку 100 раз. Я была очень активным ребенком: лазила по деревьям за черемухой, прыгала с крыши в сугробы, каталась на коньках на замерзшем пруду. Мои протезы ломались от моей активности. В садик после аварии меня правда не сразу взяли. Потому что строгая женщина в РОНО (районный отдел народного образования) решила, что меня нельзя допускать к обычным детям. Я без ноги, дети этого не поймут, поэтому не нужно травмировать психику здоровых детей. Но в  садик меня все-таки взяли. И, как все дети, я ходила в обычный садик, обычную школу. После окончания школы я решила стать модельером. Мне всегда нравилось одеваться не как все. Я часто сама перешивала мамины платья для себя, придумывала что-то новое или шла в ателье и по своим моделям-рисункам заказывала что-то. Это были 80-е. Особого разнообразия одежды в магазинах не было. Поэтому после окончания школы я уехала в Киров подавать документы на модельера. Именно там был техникум и направление по данной  специальности. Но обстоятельства сложились иначе, к началу учебного года я поняла, что это очень далеко (ехать на поезде нужно было 12 часов). Я решила остаться в родном городе и пойти учиться на бухгалтера по маминым стопам. Получив профессию, я работала по специальности примерно год. В 19 лет я вышла замуж за хорошего здорового парня. Были ли у меня когда-нибудь мысли, что я не смогу выйти замуж из-за своей физической особенности? Никогда. Я часто анализирую свое прошлое и понимаю, что меня не воспринимали как инвалида мои подружки, одноклассники, учителя. Да, были некоторые снисхождения: я не занималасьфизкультурой в школе, но всегда присутствовала на этих уроках.

Я была освобождена от сбора ольховых и сосновых шишек, березовых почек – были такие задания для школьников в Советском Союзе. Мне можно было не участвовать в этих мероприятиях, но я выбирала другое. Я шла вместе со всеми и помогла подружкам. Мы лезли по сугробам к деревьям и вместе собирали шишки. Знаете, все ограничения в нашей голове. Человек сам выбирает свои возможности. Я благодарна своим родителям, учителям, друзьям за то, что никогда не видела в их глазах жалости такого типа: «бедненькая, ножки нет». Сочувствие – да! Поддержку – да! Конечно, не было все очень гладко в моей жизни. С 5-летнего возраста меня возили по больницам и протезным предприятиям. Культя была сложная, я перенесла  6 различных операции в тот период. От ампутации до пересадки кожи. Гангрена настолько испортила мне ткани, что пришлось делать пересадку кожи. А где у ребенка в 5 лет взять достаточное количество кожного покрова? Чуть-чуть с груди, чуть-чуть с ножки здоровой, чуть-чуть с ручки. Когда период реабилитации прошел и можно было протезироваться, встал вопрос: кто мне сможет  сделать протез? 1976 год, мне 5 лет, ножка исковеркана так, что протезисты не знают, как меня протезировать. Это сейчас ампутируют так, чтобы удобно было сформировать культю под протез. А тогда мне просто сохранили то, что удалось  сохранить. О том, как это будет удобно для будущего протезирования, не думали. Первый протез мне сделали в Москве в ЦНИИПП (Центральный научно-исследовательский институт протезирования и протезостроения). Я пролежала там более 6 месяцев. Одна, без мамы. Сначала мне сделали учебный протез, гипсовую «козью ногу», и я заново училась ходить. В принципе, в институте все было построено правильно: у нас были воспитатели, медсестры. Все было по режиму и распорядку дня. Родительский день – раз в месяц. А если мама приезжала не в родительский день, то приходилось платить (нелегально, конечно), чтобы ее пропустили.

Наверное, именно там и воспиталась моя самостоятельность. Что такое жить полгода не дома в семье и ухаживать самостоятельно за собой 5-летнему ребенку. Не умеешь мыть голову? Будешь ходить лысая. Никто не церемонился. У меня в детстве были красивые кудряшки. Родные любовались и говорили про мои волосы: «Ну надо же быть такими красивыми, локон к локону». Я не сразу научилась мыть голову. Банный день был раз в неделю. Воспитатели не успевали всех детей помыть как следует. У многих появлялись вши. У меня тоже. Поэтому в очередной приезд мамы я встретила ее лысая. Моих красивых локонов больше не было. Волосы, конечно, отросли,  только кудрей больше не было. Протез мне сделали. Я научилась ходить. Дети быстро адаптируются. И я просто срослась со своей новой ногой. Следующие протезирования были каждый год. Я росла, протез нужно было менять. По образцу московского протеза мне сделали протез в Иваново. Костромское протезное предприятие меня взяло только в 10 лет, поэтому ежегодно я уезжала на 2-3 месяца в Иваново на протезирование. Процесс изготовления протеза был долгим и трудоемким. Конечно, были и моменты отчаяния, когда ничего не хотелось, но я по жизни оптимист и долго унывать – это не про меня. Были ужасные потертости, особенно когда привыкала к новым протезам, нога была стерта в кровь и нельзя было надеть протез. Приходилось ходить на костылях. Но я даже костыль использовала только один. Никогда на двух не ходила. И где-то с 12 лет у меня не было и нет до сих пор костылей дома вообще. Ни костылей, ни трости. Может это и неправильно, но я так привыкла. Протез для меня – это так естественно. Теперь это часть меня, моего тела, которую я принимаю. У меня две ноги, а вот если забрать протез у меня, вот тогда я действительно  буду без ноги. У меня даже группа инвалидности третья. Хотя у людей с такой ампутацией должна быть вторая. Мои родители вообще не знали, что мне должны были дать группу. И медицинское освидетельствование для определения группы инвалидности я впервые прошла только в 14 лет. А потом каждый год подтверждала. Проходила медкомиссию и переосвидетельствование. Такой вот парадокс. Как будто за год у меня должна была вырасти вторая нога. Пока я училась, мне давали вторую группу, а с выходом на работу решили, что мне достаточно третьей. Но я и не расстроилась. Как я живу сейчас? Я замужем. У меня две взрослые прекрасные дочери. Старшая дочь замужем, у нее уже своя семья.

Младшая – студентка 3 курса университета. Я переехала к мужу в Подмосковье  4 года назад. Сейчас такое время, когда нужно постоянно совершенствоваться, учиться, развиваться. Нельзя стоять на месте. Смысл жизни в развитии, изучении новых возможностей. Иначе стагнация, старение. Нужно найти дело, которое нравится, и заниматься им, расти в нем. Главное, чтобы оно приносило пользу не только тебе, но и людям. Тогда и предназначение твое будет выполнено. Кроме основной профессии – специалист отдела персонала – у меня есть хобби, которое я очень люблю и постоянно изучаю эту тему – это ароматерапия. Эфирные масла – это лучшее, что природа дала человеку для исцеления не только физических, но и эмоциональных недугов. Я – сторонник здорового образа жизни. Прошла обучение, имею удостоверение государственно образца по специальности аромапрактик. Вообще люблю учиться, открывать новые возможности для себя. Как говорят, кто хочет – ищет возможности, кто не хочет – ищет причины. Можно найти массу причин, чтобы не идти, чтобы отказаться, чтобы сдаться и жалеть себя, а  можно просто прожить эту жизнь так, как хочешь. Выбор всегда за тобой!

Фотограф: Жукова Галина